Милорада Павича убивали задолго до смерти

"Я никого не убивал. Но меня убивали. Задолго до смерти", - написал в автобиографическом эссе знаменитый сербский писатель Милорад Павич. Этот короткий и скромный рассказ о личных и творческих обстоятельствах, подписанный именем мастера, теперь звучит одновременно эпитафией и завещанием. Он прожил 80 лет и успел объясниться с вечностью до того, как ушел в нее навсегда.

Его официальная биография сообщает, что Павич обучался на философском факультете Белградского университета, а затем стал специализироваться на истории литературы и получил ученую степень доктора наук. Он преподавал, работал в газетах, переводил. Сам Павич расставлял точки в профессиональной жизни так: "Писатель я уже более двух сотен лет".

Он называл себя "самым нечитаемым писателем своей страны до 1984 года, когда вдруг за один день превратился в самого читаемого", и подчеркивал, что его книгам "было бы лучше, если бы их написал какой-нибудь турок или немец". "Я же был самым известным писателем самого ненавидимого народа – сербского народа", - подчеркивал мастер.

К этой его ремарке относились и слова: "Меня убивали. Задолго до смерти". Жизнь писателя была поделена на абзацы бомбардировками: первую он пережил в 12 лет, вторую - в 15, третью - в 1999 году. Каждый раз бомбы летели в самое его сердце. Павич был не только певцом своей страны - он был истинным сыном Сербии, ее землей, водой и небом. Его убивали каждый раз, когда убивали его родину.

Иностранные языки впивались в него, точно пиявки: подростком, в немецкой оккупации, он выучил язык захватчиков и одновременно тайно, по его собственному признанию, осваивал английский. О французском писатель вспоминал. что забывал его трижды. Уроки русского по сборникам Фета и Тютчева ему давал беглый офицер царской армии. Эти знания приоткрыли ему двери в миры, полные превращений - на плодородной почве которых один за другим и всходили романы писателя.

Как следствие, книги Павича все время превращались: "Хазарский словарь" притворялся интерактивной энциклопедией, "Последняя любовь в Константинополе" - гаданием на картах Таро, "Звездная мантия" - астрологическим справочником для непосвященных. При этом он подчеркивал, что с течением времени все меньше чувствует себя "писателем написанных им книг, и все больше - писателем других, будущих, которые скорее всего никогда не будут написаны". Павич верил, что "при жизни получил то, что многие писатели получают только после смерти".

"Он думает и пишет так, как мы читаем", - писали о нем критики. След Павича в мировой литературе характеризовали не иначе как окно в будущее: несмотря на то, что свои главные творческие завещания он сочинил в прошлом веке, о нем говорили е иначе как о писателе XXI века. Он умел заглянуть в вечность - и за это его любили.

БРЯНСК.RU

Источник: Дни

---

Два тунеядца напали на пенсионера в подъезде его домаВ Брянской области катастрофически не хватает рабочих рукАвтоинспекторы просят брянцев жаловаться на плохие дорогиНе забудем! Не простим!Главой Стародубского района избран Владимир КовалевНа ярмарках выходного дня брянцы расхватали картофельБрянская красавица и ее жених предстали перед судомБрянские любители роскошных авто заплатят 17 миллионов рублейНа выборах губернатора Брянской области победил БогомазВ Советском районе Брянска запланирован ремонт дворовСражаться за губернаторское кресло продолжат три кандидатаРоскомнадзор начал охоту на мат в СМИДенину предъявлено обвинение в злоупотреблении полномочиями