Березкины слезы

В монопоселке Белая Березка Брянской области снова заработал градообразующий комбинат, но жителям поселка от этого уже не легче.

На Брянщине гадают, как это их поселок Белая Березка попал в список проблемных моногородов, составленный Минпромторгом. Депутат Трубчевского райсовета Сергей Садовский предположил, что свою роль сыграло письмо с жалобой на капиталиста, в январе остановившего работу их единственного Селецкого деревообрабатывающего комбината. Письмо было адресовано лидеру КПРФ Геннадию Зюганову, а тот должен был передать его президенту Медведеву. Замглавы районной администрации Светлана Ященко тоже уверена: до самого верха дошла весть о катаклизме, который вот-вот случится в некогда славном поселке. «Вы слышали о былой славе? - уточняла она. - Вся школьная мебель, на которой и вы, наверняка, учились, изготовлена там».

Александр Горшков, временно исполняющий обязанности замгубернатора, не отрицает, что чиновники оказывали на собственника давление, чтобы он запустил комбинат и вернул долги по зарплате: «Когда вызывают на общую планерку к губернатору, это очень здорово на людей действует».

Действительно, подействовало здорово. Полгода собственники не платили зарплату, а в августе вернули сотрудникам все до копейки и возобновили производство. Теперь директор комбината Виктор Сычев спорит с властями, кто же из них уберег Белую Березку от катастрофы. Власти считают, что помогли заседания и совещания. Вранье, кипятится Сычев, это московский банк, владеющий комбинатом, решил, что кризис близится к концу и можно снова делать вложения.

Так или иначе, с комбинатом будет все хорошо. Проблема в том, что монопоселку Белая Березка от этого легче не станет. Во-первых, инвесторы сделают производство более современным - и будет нужно гораздо меньше рабочих рук, и это навсегда, а не временно. Во-вторых, люди уже сейчас не горят желанием возвращаться на комбинат. Они ушли в лес - за грибами или за контрабандой.

НЕГЛАСНАЯ УСТАНОВКА ВЛАСТЕЙ

Поселок городского типа Белая Березка стоит прямо на границе с Украиной. Он застыл во времени. Что-то от советской эпохи, что-то от 90-х. В советское время это был элитный поселок, которому завидовали в райцентре. Почти все ездят на велосипедах, как в Копенгагене. Или на телеге с лошадью. Машин мало. Очень тихо. Мамаши с колясками. На улице Ленина поют петухи и бродят куры. За столом для домино сидят два старика. Разумеется, оба всю жизнь трудились на комбинате, как и все в поселке. «Было три тысячи, а сейчас только пятьсот осталось», - посетовал Федор Тупицын, работавший в фанерном цехе на рубильной машине. Население поселка сократилось за последние двадцать лет с 10 000 до 6500 человек.

При капитализме комбинат штормило. Теперь директором работает москвич Сычев. Кто собственник, в поселке в точности никто не знает. Знают только, что чужие. «Фактически, собственник - это московский инвестиционный банк», - пояснил нынешнее положение дел Сычев. Он всю жизнь работал в столице, а в этот медвежий угол его отправили управляющим в апреле 2007 года. И ровно через год на комбинате в Белой Березке начался кризис - на полгода раньше, чем во всей стране. «Резко упал спрос на фанеру. Видимо, спад строительства тогда уже начался», - рассуждает директор.

В последнее время комбинат выпускает только два вида продукции - фанеру и древесно-волокнистую плиту (ДВП), причем после некоторой модернизации производства фанера стала популярной на строительных рынках. 75% фанеры шло на строительство, остальная четверть - на мебель. Местные произносят слово «фанера» через «э», только приезжий Сычев говорит через «е». «И как раз эти 75% дали спад», - говорит он.

К концу года склады были забиты под завязку. Оба цеха - фанерный и ДВП - встали. Два месяца людей держали на двух третях от оклада. Потом половину уволили, половину перевели на четырехчасовой рабочий день. «Мы ужались с 1082 человек до 550», - говорит Сычев. Он знает, что есть негласная установка властей: что угодно, только не массовые сокращения. Но инвестор решил сокращать, а директору оставалось соблюсти юридические моменты.

Уведомления об увольнениях Сычев подавал порциями по двадцать человек в неделю, чтобы нельзя было их квалифицировать как массовые, ведь иначе службу занятости надо предупреждать не за два, а за три месяца и ему пришлось бы лишний месяц платить две трети зарплаты. Средняя зарплата: март - 5938 рублей, июль - 3783 рубля. Сначала распродавали запасы со склада и из этих денег расплачивались с рабочими. Хватило месяца на два. Потом зарплату начисляли, но платить перестали. Директор говорит об этом спокойно, хотя против него по невыплатам возбуждены два уголовных дела.

ДРУГОЕ ЮРИДИЧЕСКОЕ ЛИЦО

В начале октября в Белой Березке выборы: избирают и районный, и поселковый советы. Директор комбината решил перехватить инициативу и выдвинул в поселковый совет по всем округам своих сотрудников - главного бухгалтера, главного экономиста, начальников цехов и т. д. Он не скрывает, что хочет поменять главу администрации поселка, которого нанимают депутаты.

Вызывает секретаршу и требует, чтобы программист Антон Корячко распечатал на цветном принтере их список кандидатов. Такой же буклет висит на стенде перед администрацией вместе с объявлением о продаже коровы. А вот кандидатов от «Единой России» не видно. «Знакомые лица», - сказал Владимир, который до пенсии, конечно, тоже на комбинате работал. Он говорит, что после запуска комбината жизнь не наладилась: «Ну сколько [рабочие получают]? Три с половиной, ну четыре. Что это? Нет, я на выборы не пойду».

«Пойдешь. За меня голосовать, - подъехал к ним на велосипеде депутат Садовский, который в марте подбил рабочих писать Зюганову и теперь баллотируется в райсовет от КПРФ. - Ну что, просматриваете этот отстой?» Депутат тут же поправился: достойные люди в списке, конечно, есть, но в целом идет сращивание власти и финансовых структур, а их владельцы - москвичи. Он уверен, что директор Сычев продвинет в главы администрации того самого программиста Антона Корячко, кандидата по округу №9.

Светлану Ященко, чиновницу из районной администрации, удивляет, что в разгар кризиса в полном объеме финансировалось строительство нового фанерного цеха. Прокуратура тоже требовала расплатиться с долгами по зарплате из этих средств, но ничего не добилась. Сычев этой стройкой гордится. В нее уже вложено более 200 млн рублей. Еще 400 млн потратят на оборудование и комбинат запустят к концу следующего года. По сути это новый завод. «Другое юридическое лицо», - так директор объясняет, почему из этих денег нельзя было платить зарплаты.

Свой бы никогда так не поступил, говорят в районе. «Это проблема во всех моногородах, где предприятия куплены, грубо говоря, московскими собственниками. Они заинтересованы только в прибыли», - говорит глава администрации города Трубчевск Игорь Обыденнов. За своего в Белой Березке теперь считают пакистанского бизнесмена, которому когда-то принадлежали акции комбината. Старики рассказывают, что тот платил приличную зарплату. Во всех моногородах всегда говорят, что прежний собственник был гуманнее.

НЕ ДАЙ БОГ НЕШТАТНАЯ СИТУАЦИЯ

Комбинат задолжал по зарплате больше всех в Брянской области - 12 млн рублей. Сычева вызывали в Брянск и распекали. «Щеки надувают», - говорит Сычев про чиновников. По долгам он расплатился и возобновил производство, говорит, не потому что испугался прокуратуры, а потому что инвесторы снова разглядели рыночную конъюнктуру. Спрос, с его слов, появлялся по мере того, как останавливалось производство у конкурентов - у того же Парфинского фанерного комбината.

Москвичи дали больше 20 млн рублей. Хватило и на зарплату, и на другие долги. 17 июля приехал замгубернатора Владимир Ковалевский и закрепил своей подписью «План мероприятий». 3 августа запустили фанерный цех. То есть произошло примерно то же самое, что в Пикалеве. «Только с разницей, что куда-то приехал премьер, дал собственнику ручку и выставил на всю страну», - одобряет методы премьера Путина чиновница Ященко.

В этом плане, достает очередную бумагу Сычев, в числе прочего записано, что частное лесозаготовительное предприятие из райцентра Трубчевск обязалось поставить ему по льготной цене 20 000 кубометров бревен. А он получил только одну тысячу, и не по льготной, а по рыночной цене, размахивает планом директор. Он не может найти сырье даже по высоким ценам. В прошлом году был ураган, делянки завалило, и древесина стала дефицитом. Чиновница Ященко объясняет: «Приехал из Москвы и не удосужился даже застраховать свои намерения официальным договором. Ну второму простительно - он из леса вышел. Ляпнул про 20 000 - а его никто ни к чему не привязал».

Теперь он им покажет на выборах. «Раньше я свой нос не совал. А теперь воюю с ними по-черному, - говорит Сычев. - И с милицией, и с администрацией. Я-то человек чужой, мне бояться нечего». Он критикует власти: с самогоноварением не борются, больница полугнилая, персонал спит на ходу.

А власти на него жалуются, что он запрещал работающим на комбинате депутатам отлучаться на заседания поселкового совета и кроме мелкой шефской помощи - «благоустройство памятников, покупка венков, спортивные какие-то призы» - от комбината ничего не дождешься. Все объекты комбинат давно передал муниципалитету: больницу, ТЭЦ, очистные сооружения. «Район, по-русски говоря, нажил себе большой геморрой, - переживает чиновница Ященко. - И не дай бог какая-то нештатная ситуация, это будет международный скандал. Очистные сооружения находятся под носом Украины».

В ДРУГОМ НАПРАВЛЕНИИ

На Украину местные ездят на велосипедах. На автомобилях нельзя - нет полноценного пограничного и таможенного перехода. Если бы он появился, поселок зажил бы новой жизнью. Приграничное положение имеет и плюсы, и минусы. Вероятность того, что местное население переквалифицируется в контрабандистов, прописана в том самом плане мероприятий, который подписывали власти и комбинат. «Граница до сих пор прозрачная, если честно сказать. Проблема в том, что если человек уходит в нелегальный бизнес, вернуть его практически невозможно, - комментирует врио замгубернатора Горшков. - За день он может заработать месячную зарплату».

Людей хотели переквалифицировать по-другому - общественные работы, открытие малого бизнеса, опережающее обучение. «Если бы еще они не ерепенились», - ругает дирекцию комбината специалист службы занятости Садовская. Сычев тянул с подписанием договоров. Женщины из фанерного цеха хотели переучиться на швей. Предприятие в этой программе имеет только одно обязательство - трудоустроить. «Куда я их потом трудоустрою?» - спрашивал директор. В итоге договорились, что трудоустройство берет на себя администрация, но к этому моменту было уже известно, что комбинат возобновляет работу. Женщины передумали. «С ним всегда проблемы. Он вообще ничего не подписывает. Одно слово, частник», - вздыхает Садовская.

В мае безработных стало 520 человек, а сотрудников службы занятости - трое. Садовская наизусть помнит показатели каждого месяца: «Еще до того как комбинат запустился, у нас уже падало. Люди стали уезжать на заработки. На конец июля было уже 470. Когда комбинат запустился - пишите 375 на конец августа». Разъехались в основном высококвалифицированные специалисты. Есть и другая проблема - некоторые просто не хотят возвращаться на работу, ведь пособие не сильно меньше зарплаты. Пособие почти у всех больше четырех тысяч, а на комбинате получали около пяти.

«У меня пять пятьсот. Что это за зарплата? Дети учатся», - не смущаясь директора, ругается сотрудница фанерного цеха Ольга, одновременно набирая шпон в пакет перед отправкой его в пресс. «А кто и три получал», - добавляет ее напарница Алла. До кризиса выходило по восемь тысяч рублей. Жители Белой Березки точно так же, как и везде, набрали кредитов. «Приезжала журналист [во время простоя], мы ей показали расчетные листочки - у нас вообще по две тысячи было. Она за голову взялась», - подытожила Ольга.

Мэр Трубчевска Обыденнов рассказывает о своей теще, которая переживала по поводу собственного увольнения, пока он ей не купил двух коров: «Она одной коровой кормит нашу семью, а другой стала зарабатывать в два раза больше, чем на предыдущей работе». Обыденнов отмечает: 50 человек не хотят возвращаться на комбинат. И не из-за грибов с ягодами, а потому что нашли возможность реализовать себя по-другому - «поняли, наконец, что зарабатывать можно не только там. Порой, к сожалению, пока нелегально. Зато в другом направлении».

Все исходят из того, что комбинат перестанет быть градообразующим. Никто не знает, сколько людей понадобится, когда запустят новый цех. «Можно я скажу крамольную мысль? - продолжает сердиться чиновница Ященко. - Сначала мы допустили монособственников в моногородах, а сегодня не знаем, как их привязать к ноге». Теперь чиновники готовят заявки для участия в пилотных программах, запускаемых Минэкономразвития.

Местные чиновники знают, что Белая Березка попала в список Минпромторга. А врио Горшков в курсе, что Москва собирается помогать не столько градообразующим предприятиям, сколько самим моногородам: «Задача не просто сделать город независимым от одного производителя, но и модернизировать полностью социальную среду города, сделать его комфортным для проживания». Проблемных городов и поселков на Брянщине хватает. Белая Березка - просто самый выпуклый случай. Модель.

БРЯНСК.RU

Источник: Newsweek

---

Два тунеядца напали на пенсионера в подъезде его домаВ Брянской области катастрофически не хватает рабочих рукАвтоинспекторы просят брянцев жаловаться на плохие дорогиНе забудем! Не простим!Главой Стародубского района избран Владимир КовалевНа ярмарках выходного дня брянцы расхватали картофельБрянская красавица и ее жених предстали перед судомБрянские любители роскошных авто заплатят 17 миллионов рублейНа выборах губернатора Брянской области победил БогомазВ Советском районе Брянска запланирован ремонт дворовСражаться за губернаторское кресло продолжат три кандидатаРоскомнадзор начал охоту на мат в СМИДенину предъявлено обвинение в злоупотреблении полномочиями