Бродский и другие

Классики вновь теснят современников. «Дружба народов» печатает недурной роман о Пушкине, Самуил Лурье на страницах самого известного из питерских «толстяков» доказывает, что прототипом Хлестакова был сам Гоголь, «Звезда» и «Сибирские огни» публикуют Бродского и Всеволода Иванова.

Беседа с тенями классиков предшествует даже рассказу о коте.

1. Медленное чтение
Борис Голлер. Возвращение в Михайловское. Роман. Книга вторая // Дружба народов. 2008. № 5.

3,4.

Пушкин в Михайловской ссылке. В этой части романа действие происходит зимой и весной 1825 года. Сам автор определяет жанр книги как «реконструкцию».

«Этот разговор слышали… разве только стены, которые давно рухнули: три пожара, три сгоревших эпохи…» и надо восстановить утраченное «из писем, статей и случайных обмолвок, застрявших где-то среди внушающих мало доверия меморий».

Еще одна версия судьбы поэта. Её право на существование Борис Голлер обосновал в обширных комментариях. Они не отодвинуты в подстрочник, как это принято, а чередуются с основным текстом, занимая равноправное положение.

Элла Корсунская. Возвращение. Рассказ// Звезда. 2008. № 5.

О людях и кошках. Искренняя симпатия к тем и другим. Доброжелательная наблюдательность. Действие начинается в раю. Точнее – изгнанием героя из рая, но с милосердным разрешением проститься с самыми дорогими (он и прощается с Пушкиным и Гоголем) и самому выбрать новое воплощение на земле.

Волк? Нет, убивать придется. Дерево? Стоять триста лет на одном месте. Кот!

Дальнейшее на земле в образе кота.

Таисия Фомина. Книга о моей прожитой жизни, страшной войне и поминание невинно загубленных// Дружба народов. 2008. № 5.

Без вымысла. О жизни простых крестьян в оккупированной фашистами Белоруссии (1941—1944).

«…в лесах появились партизаны, а под их марку — разные бандиты. Все грабили и забирали последнее. И убивали всякие, у кого только было оружие. Каратели наемные, СС и прочие не щадили деревни… Когда дом горит — это страшно. Но это горела вся деревня — тридцать шесть дворов. Все ревело, кричало, голосило. Стреляли, убивали».

Олег Неустроев. Миниатюры// Дружба народов. 2008. № 5.

Стихотворения и маленькие поэмы в прозе. Благостное созерцание обычных людей и вещей. Нечто похожее на буколику, только вместо античного пастуха на лоне природы слесарь Петров в своей квартирке.

«…огнем лилась по пищеводу, упала в жаждущий желудок и там уютно растеклась, согрелась водка и парила. Налил еще и молча выпил. А с третьей бабку помянул, — жена скончалась прошлым летом и больше у Петрова никого… Меняется пространство после третьей — неуловимо и легко, и время мягче протекает, не так безжалостно к нему. Скользит, как шелковая нить, и раны рваные края без боли зашивает».

Наталья Лазарева. Последнее место ссылки. Повесть// Звезда. 2008. № 5.

Невыдуманная история. Безыскусная повесть о жизни. Название ей дала народная расшифровка аббревиатуры ПМС (путевая машинная станция). Рабочие с семьями, с детьми годами жили в дощатых теплушках (в пассажирских вагонах – только начальники и детский сад). Запрещалось выключать радио: оно выполняло роль селекторной связи. Как будто параллельный мир рядом с относительно благополучной жизнью советских людей в шестидесятые-семидесятые годы.

Пассажиры проходящих поездов считали их зэками, бросали продукты и папиросы.

2.Бродский pro et contra
Беседа Иосифа Бродского и Октавио Паса// Звезда. 2008. № 5.

Беседа о политике, поэзии, читателе.

Октавио Пас сомневается, есть ли у современного поэта читатель. Бродский ему возражает:

«…аудитория, ограниченная, здесь, в Штатах, существует главным образом в колледжах, в университетах… университет выполняет роль средневекового двора или двора времен Ренессанса».

Евгений Антипов. Дума о Бродском, или «Письмо с флота»// Сибирские огни. 2008. № 5.

Очень неожиданно в ряду почтительных высказываний о Бродском. Эссе написано в остро-ироничном, пародийном, даже гротескном ключе.

Стёб начинается с первых же фраз: в начале восьмидесятых «за одно только имя Бродского, нечаянно произнесенное вслух, можно было получить пулю в затылок и даже без права переписки… сотни тысяч были расстреляны, а миллионы заживо сожжены…»

Антипов оценивает стихи Бродского без пиетета перед мэтром, даже дерзко: «…описание мелочей бытового характера в состоянии интеллектуальной экзальтации».

И зачем все это? А чтобы освободиться от подавляющей власти кумира. А главное, в назидание идолопоклонникам, юным эпигонам Бродского.

Руслан Измайлов. «Библейский текст» в творчестве Бродского: священное время и пространство // Сибирские огни. 2008. № 5.

Серьезная филологическая статья посвящена библейским мотивам в поэзии Бродского. Подробно разбирает «Исаак и Авраам», «Сретение» и «Рождественские стихи».

Андрей Битов. Стихи из кофейной чашки. Мемуар // Звезда. 2008. № 5.

Добавлю от себя: очень короткий мемуар. Писатель перебирал свои старые замыслы и вдруг из вороха неоконченных сюжетов, незначительных и неинтересных деталей, выпорхнуло легкое воспоминание и возник действительно живой образ Иосифа Бродского.

3. Из архива

Елена Папкова. «Из Индии в Сибирь»: возвращение Всеволода Иванова // Сибирские огни. 2008. № 5.

О непрочитанном Всеволоде Иванове. Заслуженный успех его прозы пришелся на двадцатые годы. В тридцатые жесткие картины гражданской войны и голода (рассказы «Крысы», «Полная Арапия»), герои-правдоискатели и любовь к Индии были не нужны власти. При внешнем благополучии после 1930-го Иванова печатали мало. Огромный архив писателя еще ждет прочтения и осмысления.

Всеволод Иванов. Сон Ермака. Из легенд об умершей Сибири // Сибирские огни. 2008. № 5.

Неизвестные рассказы молодого Всеволода Иванова. Они печатались в 1916—1919 в сибирских газетах «Приишимье», «Степная речь», «Согры». Сохранились в семейном архиве.

Удивляет редкое для двадцатилетнего автора богатство жизненных впечатлений и острая наблюдательность.

Из рассказа о волке: «Обнялись две молоденькие сосеночки и улыбаются над чем-то лукаво… В их зеленые кудри луна запустила серебряные пальцы… Хромоногий прыгает на воздух, широко разбросив передние лапы, словно желая обнять врагов своих и в смертных тисках раздавить… Потом валится на снег… Последний раз кажется Хромоногому, что высоко — до самых облаков — он прыгнул… и падает оттуда… падает…»

Иван Гронский. Арест. Лагерь// Звезда. 2008. № 5.

Иван Гронский (Федулов) 1896—1985, из крестьян. В Первую мировую награжден Георгиевским крестом. В тридцатые – знаковая фигура. Работал в «Известиях», «Красной нови», «Новом мире». Вместе с М. Горьким создавал Литературный институт. Был знаком с Блоком, Шаляпиным, Троцким, Бухариным, Радеком Зиновьевым, Тухачевским. Этого было достаточно для ареста. Он и последовал 1 июля 1938 года. Затем были Лубянка, Лефортово, Бутырки, лагерь под Воркутой.

Публикуются устные рассказы Гронского, записанные его дочерью Светланой, а также письма из лагеря.

4. Филология

Самуил Лурье. Палец Гарпократа// Звезда. 2008. № 5.

Гоголь был прототипом Хлестакова.

Сюжет «Ревизора» напоминает «одну из самых эффектных мистификаций Гоголя: …вчерашний гимназист из провинции, притом отнюдь не отличник, сумел, обведя вокруг пальца некоторых влиятельных лиц, попасть на кафедру Санкт-Петербургского, прикиньте, университета. Ну не профессором. Ну адъюнктом… Авантюра-то удалась. Продержался целый семестр... Разыграл гениального ученого… и все (кроме студентов) поддались, подыграли — в том числе министр просвещения, а это вам не Городничий».

5. Отстой

Татьяна Перцева. Сильные люди// Дружба народов. 2008. № 5.

«…в Париже мы танцевали на площади перед Сорбонной. Шел дождь… Ты сказал, что мы справимся, потому что мы – сильные люди».

Кто они? Почему они сильные? Вот единственный стимул для дальнейшего чтения. Может быть, выносливые? Они танцуют на площадях, ходят по музеям в Москве, Париже, Хельсинки и Тбилиси, пьют коньяк и кофе.

Претенциозность, самолюбование, жеманство. Нет даже чувства меры. Ни путешествия, ни высшее образование не заменят таланта, но вкус они могли бы привить.

6. Полный отстой
Лесли Бланш. Заложники. Фрагменты из книги «Сабли рая». Перевод с английского Ирины Дорониной // Дружба народов. 2008. № 5.

Повесть о грубоватых, но благородных горцах, о жестоких и кровожадных русских (но, временами, тоже благородных), о героической борьбе свободолюбивых народов Кавказа с империей Николая Первого.

Автор воспроизводит все расхожие западные мифы о России и Кавказе, толком не зная ни русской жизни, ни быта аварцев и чеченцев, ни ислама, ни военного дела и военной истории, наконец.

Стиль напоминает нечто среднее между четверочным школьным сочинением и троечной курсовой.


Исторические ляпы девать некуда.

Главный герой – имам Шамиль, которого Лесли Бланш упорно называет «пророком Аллах», что, вероятно, ужаснуло бы самого Шамиля, ведь мусульмане считают последним пророком Мухаммеда.

Горцы сопротивляются героически, а русские способны только заваливать противника трупами. Здесь Американская писательница ссылается на фразу генерала Драгомирова, произнесенную, если уж на то пошло, много лет спустя после окончания Кавказской войны: «Солдаты – первое и самое лучшее оружие в бою».

Невдомек американке, что смысл этих слов прямо противоположен ее трактовке: Драгомиров считал залогом победы хорошую подготовку солдата, его профессионализм.

Зачем фонд «Русский мир» взялся «поддержать» публикацию этой галиматьи? Почему редакция «Дружбы народов» решила ее напечатать?

БРЯНСК.RU

Источник: Взгляд

---

Два тунеядца напали на пенсионера в подъезде его домаВ Брянской области катастрофически не хватает рабочих рукАвтоинспекторы просят брянцев жаловаться на плохие дорогиНе забудем! Не простим!Главой Стародубского района избран Владимир КовалевНа ярмарках выходного дня брянцы расхватали картофельБрянская красавица и ее жених предстали перед судомБрянские любители роскошных авто заплатят 17 миллионов рублейНа выборах губернатора Брянской области победил БогомазВ Советском районе Брянска запланирован ремонт дворовСражаться за губернаторское кресло продолжат три кандидатаРоскомнадзор начал охоту на мат в СМИДенину предъявлено обвинение в злоупотреблении полномочиями