«Воланда на нас нет» - размышления над «Мастером и Маргаритой»

Воображение захватила даже не сама экранизация «Мастера и Маргариты», его захватил обвальный интерес к ней публики. Шутка ли: под 60% доля. Это значит, больше половины включивших телевизоры смотрели Булгакова. Рейтинг под 30%. Стало быть, треть всех, кто имеет ящик, следила за событиями, происходившими в Москве 30- годов и Ершалаиме две тысячи лет назад. Впечатлениями обменивались все со всеми – на работе, в телефонных разговорах, в поездах, в политических дискуссиях… Интернет забит мнениями и суждениями. Говорилось что-то и в буфетах Думы. Наверняка, и министры перекидывались репликами на счет Воланда и Пилата. Тихонько, вполголоса высказывались церковнослужители. Внимание критики тоже было пристальным, как никогда. Ни одно уважающее себя издание не прошло мимо. Некоторые из них отслеживали показ сериала день за днем, почти что в режиме on line.

Что же это такое? Что за событие общенационального масштаба произошло? Ведь роман Михаила Булгакова – это всего лишь литература, а экранизация Владимира Бортко – только кино. И еще кто-то смеет говорить, что у России не особенная стать… Особенная, если мы способны собраться все вместе в урочный день и в урочный час у домашних телеэкранов, чтобы две недели кряду душевно сопереживать вымышленным персонажам. ...Вот мы уже который год днем с огнем ищем нечто такое, что бы нас объединило и сплотило. И все, что ни найдем, нас только разобщает, раскалывает… Либерализм раскалывает. Национализм разобщает. А тут есть общий знаменатель. Так, может, как раз в «Мастере и Маргарите» и закодирована искомая общенациональная идея?.. Если так, то позволило ли кинематографическое прочтение расшифровать код Булгакова? Едва ли. Что, несомненно, режиссеру удалось экранизировать массовые представления о романе и о его образах. В этом основная причина того, что широкая публика при маниакально ревнивой любви к вербальному сочинению, довольно терпимо отнеслась к его визуальной версии. Претензии, конечно, есть, но они похожи на мелочные придирки. В одном случае возраст актера не тот. В другом – слово «Соловки» выпало. В третьем – Кот не такой. В четвертом – Маргарита, после того, как смазалась волшебным кремом, почему-то стала наполовину бесплотной, хотя весь смысл в том, что она должна под его воздействием воплощать бушующую, взбунтовавшуюся плоть. И т.д. Но все равно, я лично при том, что могу указать еще на кучу нелепостей, ошибок и пропусков важных подробностей, если не счастлив, то, по крайней мере, удовлетворен. Удовлетворен, в первую очередь, тем обстоятельством, что более или менее благополучно прошла всенародная госприемка этой телеэкранизации.

Сама экранизация не стала событием в истории искусства, но событием в истории его восприятия, несомненно, останется навсегда. Интересно уже то, что история, сочиненная Булгаковым, встречена сегодня почти с тем же энтузиазмом, что и сорок лет назад, когда она впервые увидела свет. Но тогда это было не сложно объяснить. «Мастер» в ту пору был для нас одновременно и энциклопедией, и евангелием. Энциклопедией советской жизни и евангелием какой-то иной жизни. А что же сейчас? Советские реалии сталинской поры со всем их бытом, со всеми страхами, табу и комплексами отъехали за горизонт. И наоборот, возможность исповедования и проповедования «иной жизни» более никому не возбраняется. Тем не менее, для нас то и другое словно откровение. Экранизация манит, дразнит его загадкой, но не дает ответа на нее. Впрочем, и не могла дать. Классика, которую осторожно, бережно и даже любовно переносят на сцену или экран, ничем иным и не может быть, как консервами – пускай и вполне съедобными, сохранившими аромат и витамины свежего плода. Классика, между тем, не историческая мебель, а рабочая лошадка. Она живет, когда ее грузят, загружают и перезагружают. Она дает пророческие ответы, когда ее по делу спрашивают.

Экранизируя, надо было работать не только над образами и их «линиями», но еще и над их соотношениями. В соотношениях притаился образ Автора, который и не Мастер и не Иешуа. В соотношениях исторического плана и суетной повседневности проживает смысл. В соотношениях Зла и Добра обретает дыхание Мораль. Отчего в романе страдающий и сострадающий Бог остается в тени деятельного Дьявола? Есть известное выражение, которое произносится, что называется, в сердцах: «Зла не хватает!». Оно слишком часто и довольно полно описывает нашу жизнь, как вчера, так и сегодня. Нам в борьбе со злом нужно зло. Мы его зовем на помощь в первую очередь. Вот оно и явилось примерно семь десятков лет назад в «час жаркого весеннего заката на Патриарших прудах». То явилась высокая дьявольщина. Компания Воланда состояла из чертей, но чертей-романтиков, чертей-идеалистов, которые пришли, чтобы наказать вульгарную чертовщину. Воланд, как бы ни был могущественен, но возможности его оказались ограниченными. Он может наказать Зло, в том числе и посредством «коровьевских штук», но не способен его исправить. Он в силах отмстить за Мастера и Маргариту, но не спасти их. «Великий бал у сатаны» - это не Страшный суд. Это триумф справедливости. Правда, на Том Свете.

А что может Спаситель, по версии писателя? Что может его Мастер? Всего лишь быть последовательными в своих призваниях и учениях. Каждый из них оставляет на Земле по одному невольному последователю. Иешуа – Левия Матвея. Мастер – Ивана Бездомного. Булгаков оставил нам свою самую главную рукопись. Булгаков, описывая тот советский морок, что сковывал все живое, органическое железом страха и разъедал его изнутри кислотой низких инстинктов, зацепил и нечто, выходящее за рамки того времени и той тирании. Как-то так получилось, что чем более мир кажется контролируемым, жизнь управляемой, люди рассудительными и рациональными, тем чаще все это опрокидывается взрывами иррационализма, коллективного безумия, стихийными бедствиями и неподдающимися упреждению техногенными катастрофами. Рационализм объял необъятное и теперь расплачивается восстаниями ирреальных сил. Отчего в наш просвещенный век, когда все можно просчитать на сверхмощных компьютерах, люди так легко попадают в зависимость от магов и поп-идолов. И это хоровое увлечение Гарри Поттером... Не проделка ли Коровьева? Вообще-то, пошлой вульгарной чертовщины сегодня довольно, а высокой и мстительной иронии Воланда не хватает. Оттого мы так дружно и потянулись к компании Мессира, посетившей наши просторы как раз накануне 2006-го года. И сорок лет назад, и сейчас без ответа остался вопрос: почему Иешуа не взял Мастера в Свет? Возможно, чтобы ответить на него понадобится еще одна экранизация, сделанная другим Мастером. Не Левием Матвеем. И не Иваном Бездомным.

...В свое время Булгаков предпринял отчаянную попытку написать инсценировку «Мертвых душ» Гоголя. Для этого ему пришлось, по собственному признанию, «разнести в клочья» поэму. Знаменитый мхатовский спектакль стал лишь отголоском великого переосмысления первоисточника. Настоящим переосмыслением «Мертвых душ» можно считать «Мастера и Маргариту». У Гоголя не было ни Мастера, ни Иешуа. Вернее были, но глубоко спрятанными в отношениях Автора с действительностью. У Булгакова они проявились неожиданно для него самого. Что дальше?

Юрий Богомолов

БРЯНСК.RU

Источник: РИА Новости

---

Два тунеядца напали на пенсионера в подъезде его домаВ Брянской области катастрофически не хватает рабочих рукАвтоинспекторы просят брянцев жаловаться на плохие дорогиНе забудем! Не простим!Главой Стародубского района избран Владимир КовалевНа ярмарках выходного дня брянцы расхватали картофельБрянская красавица и ее жених предстали перед судомБрянские любители роскошных авто заплатят 17 миллионов рублейНа выборах губернатора Брянской области победил БогомазВ Советском районе Брянска запланирован ремонт дворовСражаться за губернаторское кресло продолжат три кандидатаРоскомнадзор начал охоту на мат в СМИДенину предъявлено обвинение в злоупотреблении полномочиями